Упоминание о перспективах ареста Ленина чекистами удалось обнаружить в воспоминаниях датчанина Карла Андреаса (Андрея Андреевича) Кофода, впервые увидевших свет в Копенгагене в 1945 г. и переведённых на русский язык сравнительно недавно, а потому вряд ли известных широкому читателю. Кофод, служивший с сентября 1917 г. в датском посольстве и занимавшийся попечением об австро-венгерских военнопленных, летом 1920 г. (! — МК) приехал в Москву после опасной поездки по Сибири, в которой шла гражданская война. Тогда в своём бывшем кабинете он обнаружил квартиру своего старого знакомого Александра Михайловича Игнатьева, который тогда не занимал никакой постоянной должности, но был вхож всюду. В своих воспоминаниях Кофод передал слова Игнатьева, имеющие прямое отношение к теме опубликованного выше материала:
— «Вы должны помнить, Андрей Андреевич: в настоящее время положение в Москве такое, что вполне может случиться, что Ленина арестуют — ошибочно, конечно, — если он однажды вечером вздумал бы предпринять прогулку в город. И это ещё не всё: прошли бы недели, прежде чем он смог бы доказать, кто он такой.
Это, наверное, было преувеличением. Но простой смертный вроде меня вполне мог исчезнуть таким образом, не получив возможности даже защищаться. Поэтому я был только благодарен Игнатьеву за его обещание о том, что если я однажды ночью не приду домой, он сразу же примет все необходимые меры, чтобы найти меня. Что касалось его самого, то он уже позаботился о том, чтобы его возможное исчезновение не осталось незамеченным» [1].
Кофод не знал, что слова Игнатьева оказались пророческими. Ленин на охоте в Вельском уезде избежал ареста только благодаря настойчивости своего спутника Н.В. Крыленко.
Сама личность «пророка», забытая историографами Октябрьского переворота, тоже заслуживает внимания. Кофод отметил, что Игнатьев, «как большая часть учащейся молодежи, участвовал в революционном движении. Его дружба с Лениным и Горьким привела к тому, что он вступил в большевистскую партию. В ней он играл видную роль, и хотя во время войны, в которой он участвовал с мужеством и талантом, он был гвардейским офицером, одновременно он был против продекларированного Лениным в июне 1917 года включения коммунизма в программу большевистской партии. После этого он, как и Красин [2], отошёл на какое-то время от партии. Когда страсти улеглись, они оба появились снова. Игнатьев пришёл к Ленину и спросил его, изменил ли он своё мнение. Здесь нужно заметить, что в первые годы столетия, в то время, когда социал-демократическая партия раскололась на большевиков, меньшевиков и социал-революционеров, лидер последней В.М. Чернов [3] выступил на одном собрании в Париже как защитник русской общины, которую он считал предшественницей коммунизма [4]. Ленин заметил на это:
— Вы действительно считаете, Виктор Михайлович, что вы сможете ввести коммунизм в стране, населенной папуасами?
То есть сколько-нибудь высокого мнения о культурном развитии русского населения, в особенности крестьянства, у Ленина не было, но главное в том, что тогда он был противником введения коммунизма в России. Поэтому-то Игнатьев и начал свою беседу с Лениным вышеприведённым вопросом. Ленин ответил отрицательно, после чего продолжал:
— Как ты не можешь понять, что включение коммунизма в нашу программу было политической необходимостью? Это лучшее средство выбить почву из-под ног у социал-революционеров, перещеголяв их собственную программу. А также это лучшая приманка для западноевропейских рабочих, потому что коммунизм в своей первой стадии есть грабёж, а грабёж есть самая заразная из всех болезней. Если эта наживка не привлечёт западноевропейских рабочих на нашу сторону, значит, наша игра проиграна. Но мы всё же оставим после себя след в социальном развитии человечества, который будет помниться во все времена.
Так что в то время Ленин не был коммунистом, коммунистом по убеждению он вообще никогда не был» [5].
Отметим, что впоследствии Игнатьев несколько лет был советским торговым представителем в Финляндии, но покинул эту должность, чтобы заняться изобретательством. Видимо потому, что Игнатьев отошел от дел и не занимал крупных постов, его постигла редкая для старых большевиков удача — он умер своей смертью в 1936 г.
Ссылки
-
Кофод К.А. 50 лет в России (1878-1920). М., 1997. С.314. К.А. Кофод (1855-1948) — внёс огромный вклад в реализацию столыпинской аграрной реформ, после 1917 г. во многом содействовал защите интересов датского сельского хозяйства в прибалтийских странах и СССР.
-
Леонид Борисович Красин (1870-1926) — в 1918 г. председатель Чрезвычайной комиссии по снабжению Красной армии, одновременно член президиума ВСНХ и нарком торговли и промышленности, затем нарком путей сообщения, в 1920 г. возглавил советское представительство в Лондоне, впоследствии нарком внешней торговли, с 1924 г. полпред СССР в Англии, а затем во Франции.
-
Виктор Михайлович Чернов (1873-1952) — лидер партии социалистов-революционеров (эсеров), в начале 1918 г. избран председателем Учредительного собрания, с 1920 г. в эмиграции.
-
Очевидно, на собрании русских политэмигрантов, проходившем 19-21 февраля 1903 г.
-
Кофод К.А. Указ соч. С.313-314.