В последнее время много пишут и говорят о возврате перемещённых во время Второй мировой войны историко-культурных ценностей. К сожалению, многие музеи, в своё время находившиеся на оккупированной территории (а именно для них данная проблема наиболее актуальна), не в состоянии предъявить полный реестр всего того, что оказалось утрачено в годы войны. Основной причиной этого является отсутствие или гибель музейной документации.
К числу особо пострадавших относится Смоленский областной музей- заповедник (тогда он назывался Смоленский государственный областной музей). Из значившихся в нём накануне войны 60 с лишним тысяч единиц хранения его сотрудники успели эвакуировать в Новосибирск немногим более 26 тысяч предметов. Остальные вывезти не удалось.
Оставшиеся в оккупированном городе сотрудники музея пытались предпринять хоть какие-то меры, чтобы оградить брошенные на произвол судьбы ценности от гибели и расхищения. В начале сентября 1941 г. они составили описи неэвакуированных экспонатов художественного отдела. Тогда ж е ими были установлены размеры ущерба, нанесённого историческому отделу неизвестными лицами, которые проникли в помещение церкви Иоанна Богослова, где размещался данный отдел. Об этом случае сотрудники поставили в известность оккупационные власти.
Немцы, окончательно занявшие Смоленск в конце июля 1941 г., взяли музеи под свой контроль. Ликвидировав его историко-революционный и антирелигиозный отделы, оккупационное командование объявило реквизированными исторический и художественный отделы [1], которые официально были закрыты для публики, хотя фактически продолжали существовать. Очевидно, были сохранены и их экспозиции, так как по утверждению начальника городской управы Б.Г. Меньшагина, они всё-таки могли быть осмотрены желающими, правда, лишь с разрешения Полевой комендатуры [2].
Весной 1943 г., вероятно, в связи с наступательными действиями Красной Армии, освободившей в марте ряд городов области (Гжатск, Белый и Вязьму), коллекции Смоленского музея и другие культурные ценности были подготовлены к отправке в Германию, а затем и вывезены из Смоленска. Осуществили эту акцию представители оперативного штаба «Рейхсляйтер Розенберг» [3]. О том, как это происходило, свидетельствует документ, предлагаемый вниманию читателей. Он публикуется впервые, т.к. не мог быть воспроизведен ранее по цензурным обстоятельствам [4]. При публикации опущены части, не имеющие отношения к судьбе культурного наследия.
В частности, впервые обнародуются некоторые сведения о незаслуженно забытом смоленском художнике Виталии Ильиче Мушкетове, которого современники называли «первой кистью» Смоленска.
В.И. Мушкетов родился в 1877 г. С 1903 г. он учился в Академии художеств, по окончании которой в октябре 1907 г. ему было присвоено звание «художник». Проведя почти всю жизнь в Смоленске, Мушкетов увековечил в своих работах многие давно исчезнувшие здания, улицы и переулки, создал ряд произведений, посвященных героическому прошлому этого города, а также преподавал в Смоленском университете.
Репродукциями его картин были проиллюстрированы такие издания разных лет, как вышедший в 1912 г. юбилейный выпуск «Смоленской старины», путеводитель по Смоленску 1933 г., опубликованный в 1939 г. труд Д.П. Маковского «Смоленская оборона. 1609-1611 гг.».
Далеко не всем филокартистам, собирающим ныне дореволюционные открытки с видами Смоленска, известна датированная 1916 годом серия почтовых карточек (не менее десяти), на которых по работам Мушкетова были воспроизведены смоленские достопримечательности.
В 1912 г. в рамках праздничных мероприятий по поводу 100-летия Отечественной войны в Смоленске состоялась его персональная выставка, ставшая первым в России вернисажем, посвященным родному городу. Как активный член губернской Учёной архивной комиссии, в 1916 г. Мушкетов ратовал за сохранение «хотя не большой части крепостной стены ... в том виде, в каком она была сооружена», также им высказывалось пожелание, «чтобы исторические места и военные сооружения в окрестностях г[орода] Смоленска отмечены были хотя бы древо-насаждением» [5].
В 1922 г. В.И. Мушкетов стал автором концепции создававшегося тогда музея Старого Смоленска (проект не был реализован). По свидетельству одного из самых уважаемых музейных деятелей довоенного Смоленска А. Ф. Палашенкова, Виталий Ильич был «человек с характером», а его имя в городе было «не только известно, но и популярно. В мае 1925 г. Палашенков рекомендовал В.И. Мушкетова на вакантную в то время должность директора Смоленского областного музея [6]. Однако судьба распорядилась таким образом, что художнику не суждено было занять этот пост.
По каким-то причинам В.И. Мушкетов не покинул Смоленск перед приходом немецких войск. В общем-то, ничего предосудительного в этом нет. Не секрет, что многие пожилые горожане предпочли не бросать свои дома и нажитое скудное имущество. Тем не менее, немало людей успело уехать. Среди них были и многие музейные специалисты. Видимо, поэтому В.И. Мушкетов, оказавшийся одним из немногих сведущих в музейном деле, был привлечён немцами к работе в Смоленской городской управе. Это произошло, ориентировочно, в конце июля 1941 г. Разумеется, сотрудничество В.И. Мушкетова с новой администрацией города может быть расценено по-разному. Есть основания полагать, что художник искренне хотел уберечь остававшиеся в городе художественные и исторические ценности. Известно, например, что, когда немецкий «пропагандистский отряд W» устроил в Смоленске перед Рождеством 1941 г. частичную распродажу предметов из музейных коллекций, городская управа осмелилась протестовать, хотя её голос и не был услышан [7].
В марте 1943 г. В.И. Мушкетону пришлось принимать участие в отправке уцелевших фондов музеев из Смоленска. Небезосновательно опасаясь преследований, 18 сентября 1943 г., т.е. всего за неделю до освобождения города, художник вместе с женой уехал. Дальнейшая его судьба пока неясна.
О службе В.И. Мушкетова в годы оккупации стало известно, тем более, что в руки НКГБ попал его непосредственный начальник Б.Г. Меньшагин. В 1955 г. по решению властей 50 находившихся в Смоленском музее картин художника под предлогом их «плохой сохранности» и «малой художественной ценности» были сняты с учёта (списаны) и, очевидно, уничтожены [8]. А сам В.И. Мушкетов до недавнего времени был одной из «фигур умолчания». Никакая информация о нём не могла быть обнародована.
В публикуемом ниже документе, хранящемся в ЦДНИСО (Центр документации новейшей истории Смоленской области. Ф. 8. О п. 1. Ед. хр. 323. Л.100-102. Западный штаб партизанского движения. Отдел оперативный. Политдонесения клетнянских партизанских бригад.), сохранены орфография и пунктуация оригинала [9].
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СПРАВКА.
О положении и режиме в г. Смоленске.
21/VII 43 г.
26-го июля с[его] г[ода] через линию фронта в Слободском районе Смоленской области, на нашу сторону вышла группа бойцов Красной Армии, находившаяся в лагерях военнопленных в гор[оде] Смоленске с 1941 года по январь 1943 года.
Из числа перешедших линию фронта, оперативной группой 4-го отдела УНКГБ в Северо-Западных районах Смоленской области опрошен:
Пылев Михаил Андреевич, 1916 г[ода] р[ождения], уроженец дер[евни] Потемщина, Ново-Деревенского района, Рязанской области.
Пылев в январе 1943 г[ода] вместе с большой группой военнопленных был освобождён из лагерей и зачислен в немецкую строительную часть «Та — 11», которая занималась ремонтом дорог, зданий, мостов в г[ороде] Смоленске.
Солдаты этой части имели на руках солдатские книжки и по воскресным дням получали отпуск в город до 18 часов.
Как и во время работы, так и в дни отпуска из части, Пылев, как и другие солдаты, имел возможность общаться с населением города и ознакомиться с существующим режимом в городе, о котором сообщал следующие данные: [...]
В Смоленске на Блочной улице расквартировано отделение штаба Розенберга («Айнзатц штаб Розенберг») в составе:
1. Нач[альник] штаба Тюпке (имеет учёную степень доктора).
2. Замн[ачальник] начштаба Крафт (крупный фермер, имеет у себя в Германии 20 человек рабов из числа военнопленных.
3. Переводчик Пастор (крупный фермер).
4. Сотрудник штаба (фамилии и должности опрошенный тов[арищ] не знает).
Шофёр русский военнопленный Карпов Борис Дмитриевич 1919 г[ода] р[ождения] житель Вологды, перешёл линию фронта вместе с Пылевым, сейчас находится в тюрьме за [неразб.] армией [10].
Личный состав отделения штаба Розенберга одет в форму немецкого военного покроя коричневого цвета, на голове носят фуражки коричневого цвета с большой кокардой орлом, вооружены пистолетами [11].
В г[ороде] Смоленске по распоряжению штаба Розенберга в здание Смоленского собора были свезены книги всех Смоленских библиотек, все оставшиеся в городе архивы Смоленских учреждений и заводов, в том числе и дореволюционного периода. В соборе шофёр Карпов видел много заполненных партийных и комсомольских билетов, по-видимому, доставленных вместе с архивами.
До мая 1943 года в соборе работало до 30 человек Русских женщин по разборке архивов под руководством некоего профессора Червякова Григория Ивановича.
Отобранные книги по медицине, музыке, медицине и сельскому хозяйству, а также военной технике: уставы Красной Армии, упаковывались в ящики и по распоряжению штаба Розенберга направлялись в г[ород] Рига. Так, например, в феврале 43 года в Ригу было отправлено 8 ваг[онов] книг. С ними вместе были отправлены собранные партийные, комсомольские билеты и трудкнижки. В апреле месяце дополнительно в Ригу было отправлено два вагона книг и четыре вагона приготовлено к отправке.
Помимо книг и документов в апреле мес[яце] приехавшими из Германии двумя немками отбирались ноты и отправлялись в Берлин.
Всю политическую литературу сжигали на месте.
Кроме этого отделение штаба Розенберга проводит большую работу по вывозке в Германию ценностей Смоленского областного музея: картин, фарфора, комната Глинки и его рояль. Все это на одиннадцати вагонах отправлено в г. Вильно.
Активную помощь оккупантам в этом оказывали:
1. Директор музея в Смоленске Мушкетов Виталий Ильич, по профессии художник, проживал в Смоленске по ул[ице] Музейная от угла второй дом.
2. Жена Мушкетова — Наталья Михайловна Мушкетова проживающая вместе с мужем. Работает у немцев в качестве переводчицы.
3. Шорохова Валентина Николаевна — шеф библиотеки г[орода] Смоленска, состояла в интимных отношениях с начальником штаба Розенберга неким Нимцовым. Нимцов в мае мес[яце] выехал в Германию.
4. Сервяков Николай Евгениевич зав[едующий] хозяйством музея, проживает по Музейной улице в доме № 26.
В практической работе отделение штаба Розенберга подчинено штабу Розенберга в г[ороде] Минске. [...]
Зам[еститель] Нач[альника] 4-го отдела УНКГБ Смоленской области майор государственной безопасности
Моисеев (подп.)
20 - VII (неразб.)
Ссылки и примечания
- Склеенова В. Так это было // Вдохновение. Смоленск, 1999. № 9-10 (106-107). С.20.
- Котов Л. В Смоленске окуппированном... // Край Смоленский. 1994. № 7-8. С.63.
- В июне 1945 г. часть вывезенных немцами ценностей Смоленского музея была обнаружена в Польше и возвращена в Смоленск. Размеры весьма значительных утрат в настоящее время продолжают уточняться сотрудниками фондов Смоленского музея-заповедника.
- Выполненные карандашом даты в начале и конце документа («21/V1I 43г.» и 20 - VII»), очевидно, проставлены уже после его составления, т.к. из текста следует, что он не мог быть создан ранее 26 июля 1943 г.
- ОПИ ГИМ. Ф.350. Ед.хр.47. Л.89. О В.И. Мушкетове см. также: Императорская Санктпетербургская Академия художеств. 1764-1914. Часть биографическая. Список русских художников. К юбилейному справочнику Императорской Академии художеств. [СПб], б. г. С. 135.
- Там же. Ф.54. Ед.хр.922. Л.126.
- Картотека «Z» Оперативного штаба «Рейхсляйтер Розенберг». Ценности культуры на оккупированных территориях России, Украины и Белоруссии. 1941-1942. М., 1998. С.238.
- ГАСО. Ф. Р-455. Оп.5. Д.315. Л. 4-17.
- Содержание документа было известно смоленским исследователям Л.В. Котову и В.И. Склееновой.
- Неразобранный фрагмент текста представляет собой номер армии. Скорее всего, он читается как 33.
- Данная форма являлась не военной, а партийной и вредила людям Розенберга, резко выделявшимся на фоне регулярных армейских частей.