В XX веке Москва потеряла целый ряд скульптурных монументов. Но начались эти утраты не с ленинского декрета "О снятии памятников царям и их слугам", а ещё при царе.
Судьбы погибших московских памятников уже многократно описаны как в периодической печати, так и в отдельных изданиях. Время от времени возникают проекты их восстановления. Менее известно, что первые сносы скульптур в XX веке произошли не после Октябрьского переворота, а при власти, которую мы обычно называем старой, или старорежимной. Причем их снос не имел юридического обоснования.
О существовании в Москве памятников знаменитому "железному канцлеру" Германии Отто фон Бисмарку и кайзеру Вильгельму I известно очень мало. Пишущие о московских сносах краеведы либо не знали, либо сознательно предпочли обойти вниманием их судьбу. Момент, в самом деле, довольно щекотливый: и Бисмарк и Вильгельм — государственные деятели страны, с которой Россия в XX в. дважды воевала в мировых войнах. Правда, при них отношения между обоими государствами были если не совсем дружескими, то весьма приемлемыми. Бисмарк считал, что война с Россией означает трагедию для Германии, и, с санкции своего кайзера, вел политику, направленную на укрепление отношений между обеими странами. Безусловно, они не могут нести ответственность за деятельность их преемников [1].
До Первой мировой войны существовало организованное Московской немецкой диаспорой, одной из самых больших в России, Общество германских подданных для оказания помощи нуждающимся соотечественникам в Москве. Между 1877 и 1884 гг. оно приобрело находившееся на Божедомке (ныне ул. Достоевского) большое владение купца Николая Ивановича Арженникова для устройства богадельни. На ее территории находился участок реки и довольно большой сад, в котором были расположены два жилых здания, был даже пруд с купальнями. Здания были реконструированы и заселены, превратившись в кусочек Германии в самом центре России [2]. И вполне логично, что собиравшиеся там немцы решили украсить богадельню скульптурами императора Вильгельма I и его "железного канцлера" Отто фон Бисмарка. Кстати, оба они, бывая в России, посещали Москву, им устраивались пышные встречи, толпы зевак собирались на городских улицах.
Оба памятника были установлены в 1897 г. Тогда в московском журнале "Семья" появилась статья о Вильгельме I, иллюстрированная фотографией памятника ему, установленного в Москве [3]. После начала Первой мировой войны тон сообщений об этих памятниках в печати резко изменился. "Вильгельм, к счастью, еще 1-й, и Бисмарк, как оказывается, успели забраться в Москву!.." — с деланным изумлением воскликнул автор петербургского православного журнала "Историческая летопись", выпускаемого издательством П.П. Сойкина.
"В Москве, на Божедомке, находится богадельня общества вспомоществования германских подданных и приют имени "Фридрих-Вильгельм-Виктория". Во дворе этого дома, в большом саду, находились огромные бронзовые фигуры Вильгельма I и Бисмарка. Фигуры эти производили впечатление весьма монументальных. В них было что-то вызывающее, и они были сооружены в том же стиле, что и статуи на германском посольстве в Петрограде. Эти фигуры благополучно пребывали во дворце приюта до войны, но, наконец, по распоряжению правления общества вспомоществования, фигуры эти поспешили куда-то убрать. Теперь в саду остались только цоколи, на которых еще так недавно красовались фигуры" [4] . В этой небольшой заметке очевидны допущенные передержки. Оба бюста в действительности имели довольно скромные размеры, не отличающие их от большинства подобных памятников, но под пером безымянного журналиста они превратились в "огромные бронзовые фигуры". Мнение, что в обоих бюстах "было что-то вызывающее", можно отнести к чему угодно, вызывающему неприязнь. Снос обоих бюстов по решению правления общества был мерой вынужденной. Возбужденные неудачами на фронтах горожане стремились сорвать свое недовольство на скульптурах, периодически уродуя их и пачкая. Ликвидация памятников должна была уберечь их от "патриотического гнева". Безусловно, эта мера рассматривалась как временная. Руководители Общества тогда наивно считали, что после окончания войны оба памятника можно будет восстановить.
Любопытно, что никакой реакции художественной общественности на это событие не последовало. Даже представители многочисленных радикальных течений, постоянно дерущихся между собой или демонстративно бросающих вызов имущим классам, предпочли промолчать. Ни одно издание не опубликовало мнение, выразившее хотя бы сомнение в необходимости сноса, даже временного. Не отреагировали на то, что произошло, и официальные власти. Таким образом, создался очень опасный прецедент: изменение общественно-политической ситуации в стране повлекло снятие памятников при практически полном молчании общественности. Поэтому то, что с такой легкостью произошло в 1914 г., в существенно больших масштабах с легкостью повторилось в России после Февральской революции и Октябрьского переворота. Схема ликвидации скульптур в сущности была прежней. Вначале очередная инициатива масс, а затем и ликвидация памятников, причем на долю специалистов пришлось лишь обоснование "народного гнева" малохудожественностыо памятников. Одной из последующих жертв этой системы стала статуя П.А. Столыпина в Киеве, снятая весной 1917 г. под бурное ликование толпы [5]. Подобное происходило и в последующее время. Новую струю в методику снятия памятников добавили 1950-е гг. После XX съезда КПСС была проведена камлания по уничтожению и снятию памятников И.В. Сталину. Их обычно убирали без лишнего шума ночью, иногда под предлогом реконструкции или ремонта. В зависимости от реалий обе системы ликвидации памятников иногда практикуются и в настоящее время.
1 Verchau Е. Otto von Bismarck. Berlin.
2 Алексеев С, Вильгельм I, германский император (к 100-летию со дня рождения) / / Семья. 1897. № 10. С. 1-2.
3 Вильгельм и Бисмарк в Москве / / Историческая летопись. 1915. № 1. С. 127-128.
4 Аверченко А. Последнее утешение/ Новый сатирикон. 1917. № 14. С. 4.
5 ЦНТДМ. Ф. 1. Сущевская часть. Д. 1332/617. Д.10.