дождь

Всё помню: день, и час, и миг,
И хрупкой чаши звон хрустальный,
И темный сад, и лунный лик,
И в нашем доме топот бальный.

Мы подошли из темноты
И в окна светлые следили:
Четыре пестрые черты -
Шеренги ровные кадрили...

У освещенного окна
Темнея тонким силуэтом,
Ты, поцелуем смущена,
Счастливым медлила ответом.

И вдруг - ты помнишь? - блеск и гром,
И крупный ливень, чаще, чаще,
И мы таимся под окном,
А поцелуи - глубже, слаще...

1

Не хочешь говорить со мной ты о любви.
Над тенью сумерек стена дождя повисла,
и капли мертвые не обретают Смысла,
сливаясь с плотью умершей земли.

Жестоко ТАК, намеком "ты чужой",
ты сердце бедное мое терзаешь,
что смерть мне милой кажется сестрой,
а ты врагом. Меня ты понимаешь,

надеюсь, верно. Друг до гроба твой
я в тайне от тебя слезами обливаюсь,
в лицо ж тебе как недругу смеюсь.

Чтож, это все пройдет, когда святой союз
мы заключим, друг друга обнимая,
присыпанные черною землей.

2

На севере меня найдешь,
там ночью сумеречной встретишь,
где комариные наречия
качают спеющую рожь.

На землю древнюю взойдем
зверьем богатую и рыбой,
где с незапамятных времен
кровавые остались глыбы,

где солнечным полны огнем
лесные теплые озера,
и под редеющим дождем
грибные созревают споры,

где слабый голос крепче книг,
и у пустеющего трона
неусыпающий приник
немой певец к дрожащим кронам.

Уж мутный солнца диск давно в полсилы светит,
свисают облаков плавучие холсты,
излился свет его в тяжелый дух соцветий,
терзающий осенние цветы.

Любовник брошенный спит одержимый горем,
немеет дух его... Глядит из пустоты
всегдашний лик луны над усыпленным морем,
и мысли мертвые, безжизненно чисты,

плывут за трупом труп и стоном стону вторят.
Живящих дней весны все умерли мечты.
Я вижу: жизнь - сон, а пробужденье - горе,