вечность

В квартире прибрано. Белеют зеркала.
Как конь попоною, одет рояль забытый:
На консультации вчера здесь Смерть была
И дверь после себя оставила открытой.

Давно с календаря не обрывались дни,
Но тикают еще часы с его комода,
А из угла глядит, свидетель агоний,
С рожком для синих губ подушка кислорода.

В недоумении открыл я мертвеца...
Сказать, что это я... весь этот ужас тела...
Иль Тайна бытия уж населить успела
Приют покинутый всем чуждого лица?

Призрак вечности бродит над нами
пепел снега и мокрая жесть.
Ровный ряд облаков как цунами,
налетая все топит окрест.

В небе Питера (жить под ним — храбрость)
с запятою и точкой, след в след,
будет вечно написан наш адрес:
Сказки Гоголя, Невский проспект.

…а солнце яркое, машиною усталой,
все в жарком золоте проходит вдалеке.
На бреющем как жук, ему и горя мало,
что сани скользкие несутся по реке.

Что в воздух, как в стекло недвижного кристалла,
мороз убийственный до основанья влит.
Все соки замерли, смола твердеть устала,
смертельно-белый снег сверкает и звенит.

Дыханье теплое, лишь вечности коснется,
где ели черные как кипарисов ряд,
где эхо ломкое вовек не отзовется,
и страшной песнею предвечный блещет Сад…
И в тотже миг замрет, и больше не вернется.

Пока еще мне это ново,
пока свеча не догорела
от половины до основы;
на полдороги до предела
еще возможно отказаться
и оказаться не у дел,
и в дом у моря перебраться,
и под полет небесных тел
дожить до старости с тобою,
и под дыхание прибоя
твердить: "Я этого хотел".

В местах где светят только звезды,
и мерзлый воздух не дрожит,
под небом северным; промозглым,
коротким летом путь лежит.

Зимою здесь пурга завоет,
закроют небо облака,
и стужа лютая заноет
в корявых соснах, а пока;

я ночью ясною, безлунной
прилягу на спину в траве,
здесь только звезды светят, ум мой
блуждать устанет, и в ответ

я захочу остаться вечно
в прохладных ветреных полях.
Мы тленны, суетны, беспечны,
и лето кончится на днях.