Вчера прочел газетную заметку Ходасевича о бунинских стихах. Прочел это громко сказано, я только пробежал ее глазами наискосок, внимательного прочтения она была явно недостойна. Первая мысль, которая меня посетила, была о том, что в своих стихах Ходасевич намного умнее самого себя обычного. Он совершенно серьезно судит и рядит о литературных отношениях Бунина с символистами. Как будто бунинские стихи, попахивающие символизмом (а таких есть несколько штук) не самые худшие из всех стихотворений опубликованных Буниным. И как будто бунинские знакомства и даже кое-какие литературные связи с символистами действительно были для него важны и осмыслены, а не были случайностью обычной для молодых людей, которые по своей неопытности заводят глупые и не нужные им знакомства и дружбы. Развивая свою мысль в этом ключе, Ходасевич договаривается до поэтических вериг, которые якобы возложил на себя Бунин ради якобы умышленной с его стороны оппозиции символизму. Я готов с почтением отнестись к личным символистическим ностальгиям Ходасевича и без всяких оговорок с глубоким почтением отношусь к его музе, действительно не чуждой символизма. Но не на том ли зиждется мое почтение к ней, что она всегда стояла особняком от детских игр символистов в поэзию? Все они кроме, пожалуй, только Ходасевича и вечно пьяного Блока были безнадежно инфантильны и бессильны. Да и не были они вовсе поэтами, а только воображали себя ими в силу своей детской безответственности. Поэтому, дорогой Владислав Фелицианович, опомнитесь. Слишком много чести было бы для символизма если бы Бунин умышленно встал в оппозицию ему. Бунин просто перестал его замечать. И какого отношения к символизму вы хотите от человека, который пишет и читает вслух (звукозапись сохранилась) такое стихотворение.
Я - простая девка на баштане,
Он - рыбак, веселый человек.
Тонет белый парус на Лимане,
Много видел он морей и рек.
Говорят, гречанки на Босфоре
Хороши... А я черна, худа.
Утопает белый парус в море -
Может, не вернется никогда!
Буду ждать в погоду, в непогоду...
Не дождусь - с баштана разочтусь,
Выйду к морю, брошу перстень в воду
И косою черной удавлюсь.
Он готов отождествлять себя со всем, в чем ему удается увидеть поэзию. Даже с тем из чего ему удается ее только выдавить, как из этой худой и черной девки народившейся между землей и небом в выжженной, ровной как скатерть степи у моря и добывающей самое что ни на есть насущное свое пропитание батрачеством. Если угодно, это один из его поэтических автопортретов, его памятник. А вы говорите символизм... Бунинский масштаб совсем другого порядка. Да, он действительно провел свою жизнь в сухой и желчной оппозиции и в борьбе. Но в оппозиции ее величеству Смерти и ее высочеству Всяческой Мертвечине. А тихая ярость и упорство, с которыми он готов отстаивать каждую пядь своего поэтического мира, много говорит о боевых достоинствах предков Бунина - русских бояр. Это плоть от их плоти, дух от их духа - достойный сын достойного, хоть и скромного, рода.